Может, это единственно правильный выход?

Дома мне появляться нельзя, там наверняка сидит братва. Пожить до поры до времени у Эдика?

Эдик и так ходит по лезвию ножа, зачем ему лишняя головная боль? Да, надо спрыгнуть… Я сделаю это ради Саньки… Отец в бегах, матери нет – с ребенка никто не будет спрашивать деньги, никто…

Как во сне, я перегнулась через перила. Внизу в свете фонарей равнодушно поблескивала река.

Санька, Санечка мой, прости, сынок…

– Стой! – послышался за спиной испуганный голос, но стоять я уже не могла… В последнюю секунду чьи-то сильные руки успели схватить меня за ноги и втащить на прежнее место.

Открыв глаза, я увидела рядом с собой хорошо одетого мужчину. Он тряс меня за плечи и истошно кричал:

– Ты что, дура, тебе жить, что ли, надоело?! Я ж тебя еле поймал… Налету ведь подхватил, курву такую… Я ж по противоположной стороне ехал, смотрю, какая-то идиотка через перила свесилась.

Ну, думаю, точно чеканутая, прыгать собралась! Я мигом машину остановил, перебежал через дорогу и чудом тебя спас! Что ты молчишь, тебе жить надоело, да?!

– Надоело, – прошептала я и, как тряпичная кукла, опустилась на землю.

– Эй, тебе плохо? – всполошился мужик. – Щас я «скорую» вызову. Ты только держись. Слышишь, щас все нормально будет. В больничку поедешь… – Он достал сотовый телефон и вызвал «скорую». Я закрыла глаза.

– Ты продержись немного, щас врачи приедут, – продолжал суетиться мой спаситель. – Хотя у нас «скорая» так едет, что сто раз загнуться можно. Подожди, у меня в машине аптечка есть.

Там нашатырь. Щас я тебе его под нос суну, и все будет нормально. Щас, я мигом его возьму.

– Не беспокойтесь, мне уже лучше, – сказала я, изобразив подобие улыбки. Но мужчина, не слушая меня, бросился через дорогу. В этот момент из-за угла вылетела «восьмерка» и на огромной скорости сбила незнакомца.

– Ай! – вскочив, вскрикнула я.

«Восьмерка» на секунду остановилась, затем резко газанула и пропала из виду.

Пострадавший мужчина лежал в луже крови.

Руками он подгребал под себя, как будто пытался плыть. Из горла его вылетали хлюпающие звуки.

«Скорая» приехала на удивление быстро.

– Где тут девушка, которой плохо? – спросил выскочивший из машины врач.

– Мне уже хорошо, – с трудом выдавила я и, не помня себя, закричала:

– Да что вы на меня уставились! Мне хорошо. Вон мужчину сбили!

Медики засуетились у пострадавшего.

– Скажите, он… жив? – спросила я, когда грязное тело положили на носилки.

– Пока жив, но надежды мало, – отрывисто ответил врач. – Девушка, будет лучше, если вы поедете с нами, – добавил он, внимательно посмотрев на меня. Послушно кивнув, я залезла внутрь и села рядом с носилками. Мужчине поставили капельницу. Казалось, он не дышал. Обхватив голову руками, я заплакала. Вызвал «скорую», называется… Для себя…

– Это ваш муж? – коснулся моего плеча врач.

Я отрицательно покачала головой. Говорить не хотелось.

– Жених?

– Нет…

– Ладно, девушка, тогда не будем скрывать от вас правду. Шансов на спасение практически нет. Но бывают иногда и исключения из правил.

Надо надеяться на лучшее…

В больнице мне пришлось объясняться с ментами. Заливаясь слезами, я подробно рассказала о происшествии. Мужчину сбила «восьмерка», летящая на бешеной скорости. Номер, к сожалению, я не запомнила. Не до номеров было… Я не знаю, кто этот мужчина, и никогда не была с ним знакома. Я даже не знаю его имени… Там, у моста, осталась его машина… Наверное, в ней есть документы…

Записав мои показания, менты уехали.

– Вы можете идти, – сказала мне пожилая медсестра из приемного отделения.

– Нет, я подожду, пока не закончится операция, – отказалась я и села на обтянутую дерматином кушетку в углу.

Сколько я просидела – не знаю. Из оцепенения меня вывел хирург.

– Девушка, – сказал он, – мы сделали все возможное… Если организм сильный, наш пациент выживет.

– Так он жив?

– Да, пока жив.

– Умоляю вас, спасите его! – закричала я. – Он спас мне жизнь. Несколько часов назад я хотела спрыгнуть с моста… А теперь не хочу. Я хочу жить потому, что я люблю жизнь, потому что мне нравится жить. Он тоже хочет жить. Просто он сейчас при смерти и не может об этом сказать.

Вы должны его спасти… Должны…

– Девушка, не волнуйтесь так. Мы сделали все возможное.

В этот момент я увидела, как из операционной вывезли спасшего меня мужчину. Он был весь обмотан бинтами и напоминал кокон. Я проводила его благодарным взглядом. Затем посмотрела на врача и сказала:, – Скажите, а вы узнаете, кто он? Вы сообщите его родным и близким? Ведь я даже не знаю, как его зовут…

– Девушка, мы все сделаем, – сухо сказал врач и пошел за каталкой.

– Куда его повезли? – крикнула я ему вслед.

– В палату интенсивной терапии. Посторонним туда вход воспрещен.

– А можно, я на днях приеду и узнаю о его самочувствии?

– Можно, – донеслось до моих ушей, и двери реанимации закрылись.

Я не стала беспокоить Эдика в такую рань. Я поймала такси и без звонка поехала к нему домой.